«Первое задание. Мы ходили все в своей одежде, кто в чем пришел. Не думали о страхе, но когда первый раз линию фронта переходили, прислушивались к своим собственным шагам, смотрели, как бы ветка не треснула под ногами. Было очень тревожно, а вдруг сейчас встретимся с немцами. Командир дал указание минировать дорогу. Своими руками. Стараешься выбрать место, где бы это было не так заметно, если выбоина какая-нибудь или что-то еще. Потом ставишь мину, толовые шашки рядом и укрываешь, чтобы ничего не было заметно. Девушки больше наблюдали за дорогой. Зоя, мне кажется, и мины бы ставила, если бы ей разрешили. Она немножко торопилась окончить войну, рвалась в бой», — вспоминает Николай Разумцев, сослуживец Зои Космодемьянской, ветеран Великой Отечественной войны. Почти не спала, мол, «победим, вернусь в школу, начну преподавать». Она только-только 9-й класс закончила. 21 июня 1941 года. Праздник в школе. На Зое — синее платье в цветочек. Песни, танцы. До первой немецкой бомбардировки — 7-8 часов. Темнеет. 03:05 по Москве. 14 фашистских бомбардировщиков над Кронштадтским рейдом сбрасывают 28 магнитных мин. Еще 25 минут…и…целая вечность в 1418 дней и ночей…

Из воспоминаний Николая Васильевича:

– Наша часть носила номер 9903, – рассказал он нам. – Главная задача – не допустить продвижение немецких войск к Москве. Мы минировали шоссейные дороги, работали в группах по 12 человек. Идешь пешком в снегу по пояс – в 41-м зима была особенно снежной. И спали на снегу, палаток не было: упадешь, полумертвый от усталости, подремлешь. Проснулся – холодно, но костер разводить нельзя – привлечешь внимание врага. Попрыгаешь, поприседаешь – вроде бы согрелся. И дальше, вперед… Помню, Зоя не раз очень серьезно говорила: «Мы победим, и я поеду домой, меня ждет старенькая мама». Позже я подсчитал: ее «старенькой» маме было тогда 43 года.

Родился Николай 25 ноября 1922г. в Москве. Отец работал мастером на заводе, мать воспитывала пятерых детей, я был первым ребёнком в семье. Затем появились у меня три сестры и братик. Родители были крестьянского происхождения, родом из Белоруссии. Папа Василий Юрьевич жил под Рогачевым, мама Татьяна Фоминична из Жировичи, она была белорусска, а папа русский. Отец призывался в армию во время 1 мировой войны, был ранен. В 1918 г. участвовал в партизанской войне против австро-германских оккупантов. Вступил в коммунистическую партию.

Отец работал наладчиком оборудования, потом мастером на одном из московских заводов. Мама сидела с детьми, три маленьких сестренки были сильно младше меня. Материальное положение семьи было не самым лучшим. Поэтому я не закончил десятилетку, после окончания 8-ого класса пошел работать на завод Подъемник. Я и хотел стать токарем, мастеровым человеком, обеспечивать себя. Уже тогда носил очки. У меня случилась травма ноги в начальных классах, лежал в постели и коротал время чтением. А когда вернулся в школу, обнаружил, что плохо вижу.

На заводе я сначала учился в отделе технического обучения ОТУ на токаря. В 1941г. уже был 4-ый разряд, был ценным работникам, хотя мастерам по времени выполнения заданий и точности уступал. На оборонные работы таких рабочих не отправляли. Завод делал лифты, эскалаторы, электрические мостовые краны, в годы войны - изготавливались в частности лебедки для аэростатов. Как началась война, перешли полностью на военную продукцию - делали комплектующие, а для чего токарь не имел всегда точного представления, говорили, - для катюш. Работал завод в три смены, ночная смена была короче дневных.

Осенью оборудование завода эвакуировали в Ташкент. 14 октября, в связи с угрозой захвата Москвы, ГКО принял решение об эвакуации на восток всех оборонных заводов Москвы и Московской области. Где-то 16 октября я видел, как на заводе в топке жгли документы. Работа на заводе была почти вся свернута, оборудование вывозилось. Кто хотел, мог эвакуироваться, никого особо не принуждали. Я сам не собирался уезжать. Позже на заводе была устроена ремонтная база для танков.

Жили мы в районе Нижегородской улицы недалеко от завода, это на востоке, юго-востоке города. Дом был одноэтажный, барачного типа, в нем мы занимали комнату наряду с другими (10) семьями. Когда были налеты немецкой авиации на Москву, молодежь направлялась на чердаки завода - на случай если придется тушить зажигалки. Я не прятался в бомбоубежище, а дежурил на чердаке. На завод и мой дом зажигалки и бомбы, (и рядом) не падали. Бомбежки помню до октября, в ноябре не припомню, уже служил в армии. День и ночь, время смен тогда перемешались, нередко приходилось ночевать на заводе. В заводской столовой выдавали дополнительное питание, помимо моей основной продовольственной карточки.

Я был освобожден от военной службы по близорукости, зрение минус 4, ходил всегда в очках. Поэтому путь в армию у меня, активного комсомольца, лежал не через военкомат, а через райком комсомола. Пошел вместе с товарищами, - можно сказать, за ними. Так рядом со мной работал токарь Вася Большаков, с ним и пошел. Четверо ребят завода Подъемник (Михаил Соколов, Василий Большаков и (Василий?) Ермилов, Николай Разумцев) по направлению Таганского райкома попали в октябре (17-18 ого числа) в Таганский истребительный противотанковый батальон (2-ого состава - О.Д.), сформированный из добровольцев, были в нем и другие ребята с нашего завода. Танков в том батальонов вовсе не было, как и военной формы. Служили, как пришли, в заводских телогрейках. Даже на заводе продолжали числиться и зарплату приходили и получали в заводской кассе, правда, недолго. Готовились к обороне Москвы, скорее всего к уличным боям, к уничтожению вражеских танков. Располагались в чем-то вроде школы в районе Кожухово. Мы там прослужили всего несколько дней, обучались обращаться с гранатами, бутылками с зажигательной смесью, стрельбе. Оружие "на руки" выдавали только для обучения, бросали на дальность, конечно, муляжи гранат.

В этот истребительный батальон вскоре пришел офицер из в/ч 9903 и агитировал идти в диверсанты. Михаил Иванович Соколов был постарше нас лет на 15 (род.14.11.1907- умер 22.03.1998) Он отвечал на заводе за военную подготовку. Он был лидером в нашей группе, за ним мы ( ещё трое заводчан - Василий Большаков и (Василий?) Ермилов, Николай Разумцев) все ушли в новую часть 28 октября.

Часть 9903 располагалась в лесу на территории детского сада, на западе от Москвы в районе Кунцево. Она подчинялась разведуправлению Западного фронта. В неё для войну в тылу врага прошли более 2000 человек. Шли сюда в основном по направлениям райкомов и горкома комсомола. Присягу мы не успели принять. Это была не обычная армия.

Учеба была недолгой. Всего неделю учились ориентироваться на местности без всяких маршей-бросков по ней, обращаться с оружием - стреляли из винтовок, а в основном обучали подрывному, минному делу. Группа была небольшая - 4-5 учащихся, одни мужчины. Девушки жили отдельно. Учили минировать мосты, сваи, устраивать мины в лесу. Инструктор-офицер показывал как обращаться с миной, привязывал толовые шашки с детонатором к дереву. Устраивали подрывы, валились деревья. Только хорошо ли за неделю подготовишься?

В первый поход мы отправились в начале ноября 1941г. 8 ребят, 4 девушки, среди них Зоя Космодемьянская, Клава Милорадова, Валя Зоричева, Вера Ларина, мои заводские товарищи Большаков, Ермилов. Командиром был Михаил Соколов, кстати, он не был офицером, почти не пил, не курил. Девушки его звали между собой дядя Миша. Приехала грузовая крытая машина, куда мы сели и поехали на боевые позиции. В расположении воинской части для перехода линии фронта дали полковых разведчиков, которые с нами попрощались, как только прошли какую-то невидимую границу. Всё - это уже не наша территория, - разведчики повернули обратно. В ночь на 4 ноября перешли линию фронта между станциями Дубосеково и Горюны. Направление движения Волоколамский район, Шаховская - Княжьи Горы. Тревожно было на душе, шли по лесу, боялись веточку шелохнуть, чтобы враг нас не заметил..(использован материал Олега Душина и Николая Старикова)

Помним! Гордимся! Чтим!